Текст песни Николай Грищенков Невезучий (Сон в бреду или бред во сне)
Музыка и слова: Николай Грищенков.
Застрелиться, что ли, сразу
иль нажраться, как свинья,
подцепил одну заразу,
видно, грешен сильно я.
Так кричал в бреду на койке
в той больнице, где я был,
Не везёт мне, да и только,
Не кричал, я даже выл.
В общем так, скажу однажды,
Что не раз встречал, а дважды,
Ко мне в гости приходили
Ночью три богатыря.
Все с хвостами, но в доспехах,
Здесь уж просто не до смеха,
Ведь не рэкет это здешний,
А каких-то три хмыря.
Говорили чуды эти,
Что совет был на том свете,
И решив, постановили,
Что осталось мне три дня.
Состоится при народе
Казнь иль что-то в этом роде,
В общем, что я не достоин,
И с утра казнят меня.
Не везёт мне с детства,
Не везёт с нуля,
Видно, с малолетства
Прокажённый я.
Но решил я не срамиться,
Не позорить дальше род,
Лучше всё же застрелиться,
Ну зачем смешить народ.
Застрелиться, утопиться,
Лишь бы как-нибудь уйти,
А может, всё же отравиться,
Это ж как уснуть почти.
И пока в бреду жестоком
Я крутился, как под током,
Вся больница хохотала,
Не смеялась лишь сестра;
Мол, осталось, между прочим,
Два часа, кусочек ночи,
И что спрятать его надо
Где-то срочно до утра.
И схватив меня под мышки,
Чтоб спасти от страшной вышки,
Потащила чародейка
Плод любви на сеновал,
Чтоб там, при лунном свете,
С ним заняться делом этим.
Тут уже и я смеялся
И тихонько напевал:
Не везёт мне с детства,
Не везёт с нуля,
Видно, с малолетства
Прокажённый я.
Там, в плену медовой ночи,
Там, как будто напоказ,
Я забыл, что нет и мочи,
Что больной не в первый раз.
И налив стакан гранёный,
Я «Столичной» заглотил,
И надев костюм варёный,
Вновь в больницу прикатил.
Ну а здесь уж на рассвете
Меня ждали чуды эти,
Среди них сестра в кольчуге
На коне, с копьём в руке,
И глухим каким-то басом
Вдруг как гаркнет своим асам,
Мол, схватите и доставьте
В наш собор вдоль по реке.
Здесь в соборе по-утряне
Наш главврач — судья по пьяне,
Видно, крепко на поддаче,
Речь толкал вместо попа.
Ну а я, конечно, стойко,
Будто в кабаке за стойкой,
Тост сказал и спел тихонько,
Молча слушала толпа.
Не везёт мне с детства,
Не везёт с нуля,
Видно, с малолетства
Прокажённый я.
Потемнело всё во круге,
Где-то пыхнула звезда,
Вспомнил я, что на досуге
Зверем был, вот это да!
Кровью вдруг глаза налились,
С пеной белой на клыках,
Все куда-то удалились,
А сестра аж в облаках.
А главврач, как мент под газом,
Всё кричал: «Мол, этим разом
Не уйти ему от вышки»,
Мне меж глаз копьё всадил.
Наконец от страха ночи
Я проснулся, между прочим,
Хоть зелёный, но счастливый,
Будто Гена-крокодил.
Ведь ласкала меня наша
Медсестра, прикинь, Наташа,
Та, которой пол больницы,
А верней, весь сильный пол
Всё отдали б сплошь и рядом
Лишь за то, чтоб только взглядом
Одарила б, улыбнулась
Ну и сделала б укол.
Да, ласкала меня наша
Медсестра — моя Наташа,
Мне завидовал влюблённый,
А точней, мужской весь пол
Всё отдам ей сплошь и рядом
Не за то, что просто взглядом,
А в натуре одарила, улыбнулась
Ну и сделала прикол.
Не везёт мне с детства,
Не везёт с нуля,
От любви нет средства,
И попался я…
Застрелиться, что ли, сразу
иль нажраться, как свинья,
подцепил одну заразу,
видно, грешен сильно я.
Так кричал в бреду на койке
в той больнице, где я был,
Не везёт мне, да и только,
Не кричал, я даже выл.
В общем так, скажу однажды,
Что не раз встречал, а дважды,
Ко мне в гости приходили
Ночью три богатыря.
Все с хвостами, но в доспехах,
Здесь уж просто не до смеха,
Ведь не рэкет это здешний,
А каких-то три хмыря.
Говорили чуды эти,
Что совет был на том свете,
И решив, постановили,
Что осталось мне три дня.
Состоится при народе
Казнь иль что-то в этом роде,
В общем, что я не достоин,
И с утра казнят меня.
Не везёт мне с детства,
Не везёт с нуля,
Видно, с малолетства
Прокажённый я.
Но решил я не срамиться,
Не позорить дальше род,
Лучше всё же застрелиться,
Ну зачем смешить народ.
Застрелиться, утопиться,
Лишь бы как-нибудь уйти,
А может, всё же отравиться,
Это ж как уснуть почти.
И пока в бреду жестоком
Я крутился, как под током,
Вся больница хохотала,
Не смеялась лишь сестра;
Мол, осталось, между прочим,
Два часа, кусочек ночи,
И что спрятать его надо
Где-то срочно до утра.
И схватив меня под мышки,
Чтоб спасти от страшной вышки,
Потащила чародейка
Плод любви на сеновал,
Чтоб там, при лунном свете,
С ним заняться делом этим.
Тут уже и я смеялся
И тихонько напевал:
Не везёт мне с детства,
Не везёт с нуля,
Видно, с малолетства
Прокажённый я.
Там, в плену медовой ночи,
Там, как будто напоказ,
Я забыл, что нет и мочи,
Что больной не в первый раз.
И налив стакан гранёный,
Я «Столичной» заглотил,
И надев костюм варёный,
Вновь в больницу прикатил.
Ну а здесь уж на рассвете
Меня ждали чуды эти,
Среди них сестра в кольчуге
На коне, с копьём в руке,
И глухим каким-то басом
Вдруг как гаркнет своим асам,
Мол, схватите и доставьте
В наш собор вдоль по реке.
Здесь в соборе по-утряне
Наш главврач — судья по пьяне,
Видно, крепко на поддаче,
Речь толкал вместо попа.
Ну а я, конечно, стойко,
Будто в кабаке за стойкой,
Тост сказал и спел тихонько,
Молча слушала толпа.
Не везёт мне с детства,
Не везёт с нуля,
Видно, с малолетства
Прокажённый я.
Потемнело всё во круге,
Где-то пыхнула звезда,
Вспомнил я, что на досуге
Зверем был, вот это да!
Кровью вдруг глаза налились,
С пеной белой на клыках,
Все куда-то удалились,
А сестра аж в облаках.
А главврач, как мент под газом,
Всё кричал: «Мол, этим разом
Не уйти ему от вышки»,
Мне меж глаз копьё всадил.
Наконец от страха ночи
Я проснулся, между прочим,
Хоть зелёный, но счастливый,
Будто Гена-крокодил.
Ведь ласкала меня наша
Медсестра, прикинь, Наташа,
Та, которой пол больницы,
А верней, весь сильный пол
Всё отдали б сплошь и рядом
Лишь за то, чтоб только взглядом
Одарила б, улыбнулась
Ну и сделала б укол.
Да, ласкала меня наша
Медсестра — моя Наташа,
Мне завидовал влюблённый,
А точней, мужской весь пол
Всё отдам ей сплошь и рядом
Не за то, что просто взглядом,
А в натуре одарила, улыбнулась
Ну и сделала прикол.
Не везёт мне с детства,
Не везёт с нуля,
От любви нет средства,
И попался я…
