КРУТОЙ АЛЬБОМ РУСЛАНА КАЗАНЦЕВА
Один из лидеров знаменитого музколлектива "Лесоповал" коренной питерец Руслан Казанцев достиг возраста Христа 6 июля 2000 года. Он родился в музыкальной семье: отец, Владимир Иванович, — композитор, аранжировщик; мать, Татьяна Анатольевна, — солистка оперетты. С младых ногтей познал сцену, разъезжая с родителями по городам и весям необъятной Родины. Танцевал и пел под гитару. Служил в армии. Шесть лет отработал в музыкальной группе "Лесоповал" и недавно разошёлся во взглядах со своим кумиром — поэтом Михаилом Таничем, чтобы создать свой сольный альбом, который в ближайшее время поступит в продажу.
— Руслан, расскажи, пожалуйста, как ты пришёл в эстрадный мир, где порой не просто тесно, а, что греха таить, жёсткая конкуренция.
— Я жил в прекрасной атмосфере высокого искусства, которое и повлияло на меня. Мама окончила петербургское училище имени Римского-Корсакова, отец — дирижёр. Я тоже пошёл по их стопам — сначала музыкальная школа, затем училище имени Мусоргского. Совершенствовался в армейском ансамбле, а после службы работал в цыганском коллективе. Начинал трубачом и любил танцевать...
— Как ты попал в "Лесоповал"?
— Я развлекал вечернюю публику в ресторане гостиницы "Октябрьская" и случайно познакомился с москвичом Игорем Портковым, который дружил с Александром Розенбаумом. Мы сразу нашли общий язык. Игорь определил мою дальнейшую судьбу...
— Как это произошло?
— Он (Игорь Портков) знал, что "Лесоповал" набирает новых солистов. Там неожиданно погиб Сергей Коржуков. Вот мне по подсказке Порткова и позвонил из Москвы директор Игорь Бахарев и пригласил на прослушивание. Я примчался в Первопрестольную и сразу попал к мэтру Михаилу Таничу. Спел под фонограмму, и, видимо, не приглянулся. Попросили станцевать — сбацал "цыганочку". Напоследок дали песни, чтобы я их выучил, и сказали: "Ты не падай духом. Может быть, ещё понадобишься..." С этими словами уехал несолоно хлебавши...
Недельки через три снова востребовали. Начались репетиции. В то время у "Лесоповала" были два штатных танцора — Володя Соловьёв и Веня Смирнов. Спасибо Вене, он ушёл по собственному желанию, и меня взяли как танцора. И пошло-поехало!.. Так и зацепился...
— Выходит, так состоялось твоё "крещение"?
— Да! Через год певец Сергей Дикий решил создать свою сольную программу, и мне "по наследству" перешёл его репертуар. С ним я и проработал до мая 2000 года.
— Почему именно эти, как их в народе величают, "блатные" песни заинтересовали тебя?
— Первые шаги я сделал в столичном городе с провинциальной судьбой. Это же не только "Северная Пальмира" Пушкина, Достоевского, Блока, но столица и всероссийского криминала. Наверное, будет убедительно, если я продолжу словами из моей песни:
Я хочу умереть за Россию,
За мою золотую свечу,
Где родиться — меня не спросили,
Но погибнуть я сам захочу!
Я хочу, не очень жалея,
Под окопами в поле сыром
Приподняться и слечь, холодея,
Под простым православным крестом...
— Всё-таки можешь приоткрыть тайну. Какие подводные течения побудили, чтобы ты подал на "развод"?
— Артисты — народ сложный. У каждого свои амбиции. Сотрудничать с Михаилом Таничем очень трудно. Он жёсткий человек, прошедший суровую школу — войну, сталинские лагеря. Конечно, когда отходил, то мог извиниться, но...
— Ты "отпочковался". Наверное, приуныл?
— Нет. Рано или поздно ушёл бы. Ведь я мечтал создать свою программу...
— В чём "соль" "Лесоповала"? Таких коллективов сейчас — как грибов после дождя.
— Не скажите. У него своё, фирменное тавро благодаря таланту поэта Михаила Танича, чьи песни озвучивают такие звёзды эстрады, как Долина, Кобзон, Киркоров... Он большой мастер!..
— Руслан, ты объездил с группой полпланеты, побывав четырежды в США, трижды в Израиле, Скандинавии, во многих странах Сердиземноморья, Европы, где вас встречали "на ура". Вы стали легендой. А как вас слушали в "столице Колымского края" — Магадане, где родилась песня "Я помню тот Ванинский порт", и в других северных городах, где за колючей проволокой и вышками с часовыми томятся тысячи сограждан?
— С "Лесоповалом" посчастливилось побывать в Иркутске, Омске, Воркуте, Магадане, Тюмени, где и по сей день, Аршак Арсенович, чалится на нарах лихая братва. Господи, как они нас встречали! Ведь наши песни — это свет в оконце, это зыбкая надежда для зэков. Помнится, после концерта один заключённый подошёл ко мне со словами: "Руслан, мне ещё долго ходить под хозяином. Клянусь, думал — не дотяну до звонка. Но зарядился вашими песнями и оттаял душой. Остался неразмененным "червонец срока", теперь на одной ноге достою... Такая оценка бывалого урки, наверное, высшая похвала!..
— Какое было ощущение, когда впервые попал в зону и за тобой захлопнулась железная дверь?
— Чувство замкнутого пространства. Иногда даже казалось, что оттуда никогда не выйдешь. Знаешь, шесть тысяч глаз — самая благодарная аудитория, понимающая с полуслова то, что мы проповедуем с помостков. Как говорил Танич: "После наших выступлений на одного преступника становится меньше!" Это правда жизни.
— Песни Михаила Танича, конечно, на слуху. Они даже где-то романтичны, воспевая лагерную житуху. Я жил в Ростове-папе, где блатную феню знает каждый. На мой взгляд, песенный аромат, созданный в зоне, на голову отличается от сочинённых "под", где нет выстраданности, боли... Ты согласен?
— Тексты Танича — это сплав лагерной лирики и городского романса. С ними нелегко соперничать и с кем-то сравнивать. Они "первородны"...
— Я с тобой согласен. Но давай поговорим о твоей семейной жизни. Стало модным делать всероссийские свадьбы, например, Алла Пугачёва и Филипп Киркоров. Наверное, твоя супруга тоже поёт?
— С ней я познакомился, когда исполнилось моей суженой четырнадцать лет. В шестнадцать расписались, а в девятнадцать она меня бросила. Слава Богу, снова сошлись. Её специальность — жена! И не больше...
— И последний вопрос. Когда выходит "крутой" альбом?
— В ноябре. Классные песни написали поэты Яков Боярский, Игорь Громов, Сергей Ермолаев, Юра Алмазов... Думаю, они тронут сердца моих слушателей...
Беседу вёл Аршак ТЕР-МАРКАРЬЯН
Газета "Литературная Россия"
