Текст песни Николай Тюханов Эмигрантское танго
Слова: Н. Тюханов
Когда якоря мы подняли и отошли от причала,
усталые волны стонали, отчаянно чайка кричала.
И ветер, ворчливый попутчик, у борта рыдал завывая,
и плакал пехотный поручик, от злости погоны срывая...
Припев:
Как закрою глаза, снова вижу:
пепел, кровь и родного мустанга...
Но летит, всё летит над Парижем
эмигрантское грустное танго.
Мы свои ордена пропиваем, а потом в кабаках мелем ересь.
Но ещё кителя надеваем, как будто на что-то надеясь.
Только мне по ночам нет, не ивы, шелестят беспокойно ветвями,
- это стонут в Суданском заливе десять тысяч утопленных вами!
Припев.
Мы бездарны, согласен, но всё же, как-никак мы - частица России!
Почему ж на душе так тревожно за её бесконечные сини?
Вы же сами себе отомстите, захлебнувшись своею же кровью.
Ну а нас, если можно, простите. Нам дожить бы теперь с этой болью!
Припев.
Когда якоря мы подняли и отошли от причала,
усталые волны стонали, отчаянно чайка кричала.
И ветер, ворчливый попутчик, у борта рыдал завывая,
и плакал пехотный поручик, от злости погоны срывая...
Припев:
Как закрою глаза, снова вижу:
пепел, кровь и родного мустанга...
Но летит, всё летит над Парижем
эмигрантское грустное танго.
Мы свои ордена пропиваем, а потом в кабаках мелем ересь.
Но ещё кителя надеваем, как будто на что-то надеясь.
Только мне по ночам нет, не ивы, шелестят беспокойно ветвями,
- это стонут в Суданском заливе десять тысяч утопленных вами!
Припев.
Мы бездарны, согласен, но всё же, как-никак мы - частица России!
Почему ж на душе так тревожно за её бесконечные сини?
Вы же сами себе отомстите, захлебнувшись своею же кровью.
Ну а нас, если можно, простите. Нам дожить бы теперь с этой болью!
Припев.
