Александр Калецкий: «Я был популярнее Шварценеггера»
ВПЕРВЫЕ «МЕТРО» ИЗДАЛИ В БЕЛАРУСИ
– Александр, многие белорусы знают вас как автора романа «Метро». Хочется узнать о вас больше…
– Я родился под Мурманском в городе Мончегорске в 1946 году. Школу окончил в Туле. Пошел учиться в Институт механического оружия, чтобы стать инженером. Но не мог себе представить, что буду создавать оружие. Поэтому направился в Москву поступать в театральное училище имени Щукина. И поступил, несмотря на конкурс в 300 человек. Моими сокурсниками были Александр Кайдановский, Леонид Филатов, Нина Русланова, а курсом старше учился Никита Михалков. По окончании училища меня не хотели брать в театр без московской прописки. Я ушел в подполье, нелегально прожил в Москве почти год. В конце концов, директор детского театра пошел на хитрость: взял на работу дворником, который имел право на прописку. Потом поставил рабочим сцены. И, наконец, мне предложили роль брата Ленина в спектакле, посвященном 100-летию вождя. В те времена отказать в прописке «родственнику» Ленина было невозможно, поэтому мне сделали прописку как актеру, и я стал играть в театре, сниматься в кино. К слову, снялся в фильме «Чудо с косичками» о белорусской гимнастке Ольге Корбут. Я играл мальчика, которого она любила. Забавно, что после моей эмиграции фильм хотели переснять. Не получилось: девочка, игравшая Корбут, выросла и перестала быть похожей на спортсменку. Поэтому они меня переозвучили, роль «порезали», убрали имя из титров.
– Почему вы решили уехать?
– Душа требовала другого, и я вел двойную жизнь. Писал песни, за которые меня могли посадить лет на семь. Устраивал выставки своих картин и продавал их иностранцам, что опять же было преступлением. Однажды во время гастролей по США я хотел сбежать. Но почувствовал, что морально не готов, да и любимую девушку Лену, ставшую впоследствии женой, бросить не мог. Позже уехал как еврей. Пришлось просить друга из Судана организовать мне вызов. Отец к тому времени умер, и я придумал историю, будто его сестра еще до революции уехала в Израиль. В общем, доказать, что это неправда, было невозможно. Хотя в КГБ знали это, пытались меня уговорить, запугать: «Вы же не еврей», – говорили. Я отвечал: «Еврей. В душе». В тюрьму сажать меня вроде было не за что, вот и пришлось выпустить из страны.
– В США туго пришлось?
– Не то слово. Думал, в Америке меня встретят как героя борьбы с коммунизмом. Оказалось, что там никому не было никакого дела до коммунизма. Мы с Леной стали выступать с песнями московского андеграунда. Я, кстати, первый человек, который употребил слово «андеграунд» в отношении движения свободного искусства в России. О нас стали писать в газетах, а однажды пригласили на одно из самых больших телешоу Америки Мерва Гриффина. Впервые на телевидении вместе с нами появился и Арнольд Шварценеггер, демонстрировавший мышцы. Наше выступление понравилось больше! Гриффин предложил написать о нас книгу и снять фильм на студии «XX век Фокс». Нам дали писателя из лучшего агентства, однако многие уникальные вещи, которые я рассказывал, он игнорировал. Обратился в агентство с просьбой подыскать другого, на что мне ответили: «Это лучший, он пишет для «Плейбоя». Я решил помочь ему и стал писать сам. Одна глава, вторая, третья – и я понял, что могу написать книгу сам. Правда, отказавшись от писателя, я потерял всяческую поддержку Гриффина. Семь лет прошло, прежде чем роман «Метро» увидел свет и стал популярным в мире. Кстати, на русском языке книга впервые была издана именно в Минске. Я приезжал в Беларусь навестить мать и сестру и познакомился с директором издательства «Макбел» Дмитрием Макаровым. Здесь же изданы и второй роман «Темнота света», и его продолжение – «Воровка любви», и книга поэзии.
УЧИЛ ФИЛАТОВА ИГРАТЬ НА ГИТАРЕ
– Что подвигло вас заняться живописью? В ваших картинах чувствуется влияние Пабло Пикассо и Хуана Мирро…
– Вы наблюдательны, это мои любимые художники! Когда мне было год-два, я уже рисовал. В шесть лет я выиграл всесоюзный конкурс пушкинской сказки, организованный Пушкинским музеем. Но когда начал ходить во Дворец пионеров, мне сказали, что рисовать надо социалистический реализм. Эти указания сразу отбили охоту идти в художественное училище, поэтому я пошел в театральное: в театре актер в любом случае должен исполнять приказы режиссера. Но живопись не бросил. В Москве рисовал маленькие акварели и продавал их иностранцам. Когда уезжал из Союза, у меня накопилось большое количество этих картин. Пришлось обращаться в министерство культуры за разрешением на вывоз и заплатить немалые деньги. В Америке на концертах я вывешивал свои работы, чтобы люди поняли атмосферу московского андеграунда. Однажды ко мне подошел человек и спросил: «Сколько стоит?» Я ответил, что картины не продаются. Он сказал: «Это Америка, раз вывесили, должно продаваться». Я попросил 300 долларов, надеясь, что он их никогда не купит. А он купил целых три! Когда опубликовали «Метро», у меня появились деньги на краски и холсты. Но пока писал роман, ходил по улицам и собирал картонные ящики. Выпрямлял и рисовал на них что-нибудь дешевой черной краской. Много их накопилось, и вот 7 лет назад я рискнул выставить их в Нью-Йорке. Выставка называлась «Картонные люди». Хозяйка галереи сомневалась, что кто-то их купит. Мы продали все. Это была самая успешная выставка в истории Нью-Йорка! В мае этого года у меня была еще одна выставка, имевшая феноменальный успех. Я сделал картонный замок с башнями, на выходе из которого – галерея из 27 картин. Все были проданы, причем по 12-14 тысяч долларов. Выставлялся я с «Картонными людьми» и в Минске пять лет назад.
– На ваше музыкальное творчество случайно не оказал влияние кто-то из известных бардов советского времени: Визбор, Высоцкий, Ким, Филатов?
– Филатова учил играть на гитаре именно я (улыбается). Если же кто-то и оказал на меня влияние, так это Окуджава. Высоцкий мне всегда нравился, но его стиль был несколько другим.
– Слышали, вы собираетесь ставить мюзикл?
– Да, по книге «Темнота света». У меня появился музыкальный продюсер, очень известный в США, работающий в стиле «хип-хоп». Ему понравились мои песни, и он предложил мне совместный проект. Первое, что мы сделали, – выпустили диск с песнями, которые лягут в основу мюзикла.
– Значит, можно рассчитывать, что когда он появится, вы привезете его в Беларусь?
– Не просто привезу, а сделаю его здесь: в Минске и в Москве. Впрочем, это будет скорее не мюзикл, а музыкальная пьеса. Почему мы взялись за «Темноту света», а не за «Метро»? Потому что «Метро» – по американским меркам исторический роман, а в США не любят возвращаться в прошлое. «Темнота света» – история современная.
МИНСК МНЕ ПО ДУШЕ
– Несколько лет назад вы собирались экранизировать «Метро». Почему не получилось?
– Три раза я продавал права, и три раза мне заплатили немалые деньги. Но за «Метро» так никто и не взялся. Сейчас в США боятся делать кино. Раньше, что бы ни вышло на экраны, приносило прибыль. Сейчас 80% фильмов «горят» в прокате. Но я по-прежнему верю. У меня есть знакомый продюсер, который мечтает снять фильмы на оба романа. Он становится все более успешным, но пока работает с бюджетами от 3 до 6 млн долларов. На производство «Метро», говорят, нужно минимум 30. Также на юге Франции познакомился с одной российской актрисой, живущей в Бельгии. Она обещала свести меня с московскими режиссерами и продюсерами.
– Вы бываете в Москве. Насколько она изменилась за эти годы?
– Приезжаю в Москву раз в год на книжную ярмарку, и каждый раз это – новый город. Дома великолепного качества, но с изобилием рекламы и повсеместной коммерциализацией, как мне кажется, перегнули палку. Мне больше по душе Минск, который, потихоньку меняя свой облик, сохраняет русский стиль. Вы можете возразить, что я живу прошлым. Нет, просто считаю, что русская душа – это самое большое богатство России. Я воспитан на Достоевском, Толстом, Тургеневе и когда вижу это «денежное разложение» – мне неприятно.
– Вы как русский человек не хотели бы вернуться в Россию или переехать в Беларусь?
– У меня ушло 20 лет, чтобы утвердиться в США. Это одно из самых трудных испытаний: зарабатывать деньги на искусстве. Хотя и одно из самых прекрасных, ведь при этом ты остаешься свободным. Переехать в Минск или в Москву и начать все заново нет ни сил, ни желания. Слава Богу, я могу просто приехать сюда, побеседовать с вами, встретиться с сестрой, друзьями.
– Приоткроете секрет, о чем ваша следующая книга?
– Самое худшее, когда писателя спрашивают, как будет называться его следующая книга (смеется). Ну, хорошо, она будет о бывшем русском спортсмене, который живет в Америке.
Экспресс НОВОСТИ 20.09.2007
Артур ТИМОШЕНКО, Олег СУДЛЕНКОВ
